Я бы не стала к этому серьёзно относиться.
Название: Cruel Intentions
Автор: allbusy
Бета: первая глава - ghost utopia; последующие - Лана Светлая
Статус: В процессе
Пейринг: Клейн и др.
Рейтинг: R; возможно, будут отдельные главы с NC-17
Жанр: Romance, Drama, Angst.
Дисклэймер: Ни на что не притендую. Всё принадлежит Райану Мёрфи и Роджеру Камблу.
Саммари: Блейн Андерсон и Себастьян Смайт затеяли жестокую игру, жертва которой уже избрана.
Саундтрек: Placebo - Every You Every Me
От автора: Хочу предупредить, это мой первый фанфик, так что не судите строго. Большое спасибо моей бете, за помощь. Так же, спасибо Ирине Алфеевой за прекрасную обложку. Идея взята из фильма "Жестокие игры", очень многое я позаимствавола оттуда, но некоторые, я бы сказала, ключевые вещи, всё таки изменены.
обложенька
2 Глава Утро началось неважно. Блейн лениво стянул с себя толстое одеяло и обвёл комнату мутным, ещё сонным взглядом. Большая спальня с высокими потолками и светлыми стенами, роскошной мягкой мебелью и рабочим столом из красного дерева внешне выглядит вполне уютно, но Блейн знает, что это не так. Из незакрытого окна сильно дуло и парень, ежась от холода, понял, что лучше закрыть створку. Неохотно встав с постели, он направился к окну, морщась от каждого соприкосновения голых ног с почти ледяным паркетом. Андерсон уже знал, что этот день – брат-близнец предыдущего, поэтому, прикрыв источник холода, поспешил вернуться обратно в постель, здраво рассудив, что чем позже день начнётся, тем раньше закончится.
Забравшись с головой под теплое одеяло, Блейн попытался заснуть, но через пять минут бесплодных метаний вновь поднялся на ноги и, разбрасываясь проклятьями, нехотя поплёлся в ванную.
Примерно через час, когда горячий душ и ароматный кофе привели парня в чувство, Блейн уже сидел в столовой и читал свежую прессу; вот она, его любимая иллюзия нормальной жизни. Прямо перед Блейном, на маленькой, полированной столешнице, стояла миниатюрная кофейная чашка, над которой поднимался пар. Андерсон на секунду прикрыл глаза, наслаждаясь ароматом напитка. Их кухарка Нэнси делает кофе так, что Блейн готов продать ей душу, но Нэнси не нужна его душа – она никому не нужна.
Судя по всему, Себастьяна дома нет, и Блейн впервые за долгое время может вздохнуть спокойно. Со Смайтом всегда сложно, но интересно. Общение с ним похоже на прогулку по минному полю: никогда не знаешь, как бабахнет и насколько сильно тебя заденет. «Игры» с Себастьяном приносили странное, почти садистское удовлетворение, позволяя хоть ненадолго отвлечься от неприятного чувства одиночества. Блейн никогда никому не скажет, что он одинок, никогда никому не признается. Ещё бы, ведь он - тот самый уверенный в себе и неотразимый Блейн Андерсон, в постель к которому ещё в школе выстраивалась приличная очередь для «просто траха», с каждым годом возрастающая ровно вдвое, заставляя дневник Андерсона пестрить новыми подробностями его побед. Он описывает там каждую игру: первый взгляд жертвы, по которому уже можно догадаться о произведённом впечатлении, обмен улыбками, дежурные фразы на такие случаи, словарь которых пополняется с каждым разом, будто бы случайные касания и реакцию на них, обеды, ужины, свидания, секс, и момент, когда он выпроваживает жертву, пообещав «не пропадать». К рассказу прикрепляются заметки и фотографии. Под каждой такой историей написано время, за которое жертву удалось затащить в постель – времени больше недели этот дневник ещё не знал. Иногда даже сам Блейн удивлялся циничности собственных записей. Бывали моменты, когда он действительно жалел о своих поступках, но очень редко, чаще всего после добротной порции виски. Но всё было не так просто: Блейн редко спал со случайными людьми, он любил более сложные «дела». Слишком уж скучно было просто затащить в постель обычного парня, необходимо было что-то особенное.
И вот, наконец, после долгого ожидания, «особенное» появилось. Сказать, что Андерсон был удивлён внезапным «подарочком» братца, не сказать ничего. Себастьян редко баловал его интересными случаями, а тут ведь ещё и весьма занимательное пари. Подпортить жизнь Смайту вынужденным камин-аутом очень даже улыбалось. Блейн еле сдерживал смех, когда представлял, как вытянется лицо его отца на признание Себастьяна. Ещё бы, ведь пасынок всегда был его любимцем: вежливый, красивый, умный, а главное, «нормальный», натуральный парень, «мысли которого не вращаются только вокруг мужских членов». Да, отец Блейна представлял собою образец классического гомофоба, предпочитая обходить сына стороной с момента его признания. Будучи подростком, Блейну было очень больно наблюдать за тем, как самый родной человек отворачивается от него, но теперь ему плевать, правда, в груди всё ещё что-то больно сжимается с каждым безразличным взглядом отца. Неприятные воспоминания из ещё совсем недавнего детства нахально пролезали в голову, и Блейн зажмурился. Он резко вскочил со своего кресла и решительным шагом направился наверх, к себе в комнату, убегая от своих мыслей. Он не позволит Смайту вновь победить.
Себастьян сидел в небольшом парке, на маленькой, слегка покосившейся скамейке. В этом скромном спальном районе он выглядел, как заплутавший турист. Высокий, статный, в шикарном сером пальто среди обшарпанных скамеек и грязных дорожек парень явно выделялся.
Смайт, наверное, уже десятый раз за последнюю минуту посмотрел на часы и нервно облизнул губы – ожидание явно затянулось. Кипя от негодования, он достал из заднего кармана узких джинс пачку сигарет.
Закурив и вновь глянув на часы, он осмотрелся по сторонам. Неужели Дэвид не придёт?
Вот уже почти неделю Смайт пытался втереться в доверие к парню: рассказывал про колледж, приглашал его на обеды и старался быть предельно вежливым. Но Дэвид оказался не так прост, как могло показаться на первый взгляд. Все попытки Смайта разговорить подростка заканчивались ничем. Частенько Дэвид отказывался от совместных обедов, ссылаясь на некие срочные и важные дела, а все разговоры парней были больше похожи на длинные монологи Себастьяна. Смайт пытался развязывать откровенные беседы, в большинстве случаев, конечно, выдумывая все свои «страшные тайны», но ничего, эффекта – ноль. Всё-таки на характере Дэвида огромным клеймом отпечатались годы в частных совместных школах. Заметный холод в разговоре, всегда вежливая, словно высеченная полуулыбка - до мальчика было не достучатся. Себастьян уже хотел было принять решение отступить, но раздавшийся в его доме странный телефонный звонок заставил парня передумать и немедленно примчаться в эту глушь.
Звонил Дэвид. Он был буквально на грани истерики, а все его слова были приправлены изрядным количеством всхлипов и завываний. Всё, что смог понять Себастьян из этого потока, так это то, что Дэвид – ничтожество, что его никто никогда не полюбит, и он будет одинок всю жизнь. Быстро смекнув что к чему, Себастьян немедля предложил парню встречу «в любом удобном месте», явно не предполагая, что «удобным местом» для Дэвида окажется безлюдный парк, где повсюду будет птичье дерьмо, а облезшая краска со скамеек не замедлит при соприкосновении прилипнуть к верхней одежде.
Прикончив уже давно не первую по счёту сигарету, Себастьян вновь осмотрелся по сторонам и облегчённо вздохнул, наконец-то! Прямо на него быстрым шагом надвигался Дэвид. Чёрный длинный шарф из толстой пряжи почти скрывал лицо юноши, поэтому определить эмоции Дэвида на расстоянии Смайту не удавалось.
Парень подошёл к скамейке с Себастьяном и молча, присел рядом.
– Привет, – Смайт повернул голову к юноше и слабо улыбнулся.
– Привет, – глухо отозвался тот и шмыгнул носом, зарываясь ещё глубже в шарф.
– Дэвид, что случилось?
Подросток медленно поднял взгляд на Себастьяна и тот невольно вздрогнул. Его глаза. Ещё недавно такие чистые и блестящие, нежно-карего цвета, сейчас они Себастьян мотнул головой: какое ему дело до этого мальчишки, ему нужен лишь секс, а глупые переживания вчерашних школьников его не волнуют.
Дэвид же, всё это время внимательно изучавший лицо наставника, нерешительно кивнул, словно что-то решив для себя.
– Я… я не знаю, как сказать. Я боюсь, что тебе это покажется бредом.
– Мы этого никогда не узнаем, если ты не расскажешь, – Себастьян накрыл своей ладонью холодную руку Дэвида и внимательно посмотрел на него. – Ты можешь мне доверять.
Парень ещё раз кивнул и набрал в лёгкие побольше воздуха:
– Мне нравится один парень. Точнее, нет, не нравится… Я… Я люблю его, а он… – Дэвид шмыгнул носом и опустил глаза, – он – натурал!
Себастьян с трудом удержался от того, чтобы не присвистнуть. История повторяется. Ничего в этом мире не меняется, все геи в подростковом возрасте просто обязаны влюбится в натурала, а потом страдать.
Он попытался отобразить на своём лице что-то вроде сочувствия и погладил руку парня.
– Ты уверен? – Смайт тут же выругался про себя. Отличный, блять, вопрос.
– Да.
– Вы ведь с ним друзья?
– Да.
– И у него кто-то есть?
– Да-а, – Дэвид выглядел, как побитый щенок. Маленький и жалкий.
Себастьян переплёл их пальцы и грустно улыбнулся.
– Милый, не переживай. Ты справишься, я... – парень замялся, отводя взгляд, – я помогу тебе.
Подросток поднял на Смайта грустный взгляд и тихо спросил:
– Но… как?
Себастьян слабо улыбнулся и крепче сжал руку парня.
– Поверь мне. Ты справишься. Мы справимся.
Дэвид уткнулся носом в плечо Смайта, вдыхая уже знакомый запах сигарет и сандала.
– Спасибо, – прошептал он куда-то в грубую ткань пальто, – спасибо.
Смайт лишь победно улыбнулся, пользуясь тем, что мальчик не видит его лица. Дело сдвинулось с мёртвой точки.
Курт Хаммел сидел в огромной незнакомой гостиной и с интересом осматривался по сторонам. Всюду были замысловатые вазы, фарфоровые расписные тарелки и массивные подсвечники. Комната больше напоминала музей антиквариата: на окнах висели кремовые шторы, прекрасно сочетающиеся со скатертями, а на маленьких резных столешницах, под вазами, лежали тёмно-бардовые салфетки, наверняка сделанные вручную. Курт искренне восхищался комнатой; в ней было что-то особенное, некий скрытый шик.
– Так красиво, – посмотрел он на хозяйку дома, - что за гений занимался дизайном этой комнаты?
– Если честно, то я, – женщина улыбнулась, – рада, что тебе нравится.
Собственница дома, Бетти Андерсон, была очень радушной хозяйкой. Она обладала довольно внушающими объёмами и небольшой копной белокурых крашеных волос.
– Ещё бы. Как это может не понравится. Идеально! – Курт всплеснул руками и отпил немного кофе из своей чашки.
Ядовито-розовые губы Бетти растянулись в польщённый улыбке. Она уже было собиралась что-то ответить, как вдруг входная дверь распахнулась. На пороге стоял невысокий смуглый брюнет.
– Тётя Бетти, – закричал он, и подбежал к женщине, схватив её в объятия, – я так скучал!
– Привет, милый, – с улыбкой ответила та, поглаживая племянника по плечу, – ты как всегда непредсказуем, я не ждала тебя сегодня. Если бы знала, то попросила Рауля приготовить что-нибудь особенное.
– Нет, ничего не нужно, – замотал головой брюнет, – я просто проезжал мимо и решил заглянуть к тебе.
Курт, который всё это время наблюдал за «воссоединением» семьи, неловко заёрзал на месте, и Бетти, наконец, обратила внимание на гостя.
– О! Курт! Извини, – всплеснула она руками, – я слишком увлеклась. Знакомься, это мой племянник, Блейн.
.
Автор: allbusy
Бета: первая глава - ghost utopia; последующие - Лана Светлая
Статус: В процессе
Пейринг: Клейн и др.
Рейтинг: R; возможно, будут отдельные главы с NC-17
Жанр: Romance, Drama, Angst.
Дисклэймер: Ни на что не притендую. Всё принадлежит Райану Мёрфи и Роджеру Камблу.
Саммари: Блейн Андерсон и Себастьян Смайт затеяли жестокую игру, жертва которой уже избрана.
Саундтрек: Placebo - Every You Every Me
От автора: Хочу предупредить, это мой первый фанфик, так что не судите строго. Большое спасибо моей бете, за помощь. Так же, спасибо Ирине Алфеевой за прекрасную обложку. Идея взята из фильма "Жестокие игры", очень многое я позаимствавола оттуда, но некоторые, я бы сказала, ключевые вещи, всё таки изменены.
обложенька
2 Глава Утро началось неважно. Блейн лениво стянул с себя толстое одеяло и обвёл комнату мутным, ещё сонным взглядом. Большая спальня с высокими потолками и светлыми стенами, роскошной мягкой мебелью и рабочим столом из красного дерева внешне выглядит вполне уютно, но Блейн знает, что это не так. Из незакрытого окна сильно дуло и парень, ежась от холода, понял, что лучше закрыть створку. Неохотно встав с постели, он направился к окну, морщась от каждого соприкосновения голых ног с почти ледяным паркетом. Андерсон уже знал, что этот день – брат-близнец предыдущего, поэтому, прикрыв источник холода, поспешил вернуться обратно в постель, здраво рассудив, что чем позже день начнётся, тем раньше закончится.
Забравшись с головой под теплое одеяло, Блейн попытался заснуть, но через пять минут бесплодных метаний вновь поднялся на ноги и, разбрасываясь проклятьями, нехотя поплёлся в ванную.
Примерно через час, когда горячий душ и ароматный кофе привели парня в чувство, Блейн уже сидел в столовой и читал свежую прессу; вот она, его любимая иллюзия нормальной жизни. Прямо перед Блейном, на маленькой, полированной столешнице, стояла миниатюрная кофейная чашка, над которой поднимался пар. Андерсон на секунду прикрыл глаза, наслаждаясь ароматом напитка. Их кухарка Нэнси делает кофе так, что Блейн готов продать ей душу, но Нэнси не нужна его душа – она никому не нужна.
Судя по всему, Себастьяна дома нет, и Блейн впервые за долгое время может вздохнуть спокойно. Со Смайтом всегда сложно, но интересно. Общение с ним похоже на прогулку по минному полю: никогда не знаешь, как бабахнет и насколько сильно тебя заденет. «Игры» с Себастьяном приносили странное, почти садистское удовлетворение, позволяя хоть ненадолго отвлечься от неприятного чувства одиночества. Блейн никогда никому не скажет, что он одинок, никогда никому не признается. Ещё бы, ведь он - тот самый уверенный в себе и неотразимый Блейн Андерсон, в постель к которому ещё в школе выстраивалась приличная очередь для «просто траха», с каждым годом возрастающая ровно вдвое, заставляя дневник Андерсона пестрить новыми подробностями его побед. Он описывает там каждую игру: первый взгляд жертвы, по которому уже можно догадаться о произведённом впечатлении, обмен улыбками, дежурные фразы на такие случаи, словарь которых пополняется с каждым разом, будто бы случайные касания и реакцию на них, обеды, ужины, свидания, секс, и момент, когда он выпроваживает жертву, пообещав «не пропадать». К рассказу прикрепляются заметки и фотографии. Под каждой такой историей написано время, за которое жертву удалось затащить в постель – времени больше недели этот дневник ещё не знал. Иногда даже сам Блейн удивлялся циничности собственных записей. Бывали моменты, когда он действительно жалел о своих поступках, но очень редко, чаще всего после добротной порции виски. Но всё было не так просто: Блейн редко спал со случайными людьми, он любил более сложные «дела». Слишком уж скучно было просто затащить в постель обычного парня, необходимо было что-то особенное.
И вот, наконец, после долгого ожидания, «особенное» появилось. Сказать, что Андерсон был удивлён внезапным «подарочком» братца, не сказать ничего. Себастьян редко баловал его интересными случаями, а тут ведь ещё и весьма занимательное пари. Подпортить жизнь Смайту вынужденным камин-аутом очень даже улыбалось. Блейн еле сдерживал смех, когда представлял, как вытянется лицо его отца на признание Себастьяна. Ещё бы, ведь пасынок всегда был его любимцем: вежливый, красивый, умный, а главное, «нормальный», натуральный парень, «мысли которого не вращаются только вокруг мужских членов». Да, отец Блейна представлял собою образец классического гомофоба, предпочитая обходить сына стороной с момента его признания. Будучи подростком, Блейну было очень больно наблюдать за тем, как самый родной человек отворачивается от него, но теперь ему плевать, правда, в груди всё ещё что-то больно сжимается с каждым безразличным взглядом отца. Неприятные воспоминания из ещё совсем недавнего детства нахально пролезали в голову, и Блейн зажмурился. Он резко вскочил со своего кресла и решительным шагом направился наверх, к себе в комнату, убегая от своих мыслей. Он не позволит Смайту вновь победить.
Себастьян сидел в небольшом парке, на маленькой, слегка покосившейся скамейке. В этом скромном спальном районе он выглядел, как заплутавший турист. Высокий, статный, в шикарном сером пальто среди обшарпанных скамеек и грязных дорожек парень явно выделялся.
Смайт, наверное, уже десятый раз за последнюю минуту посмотрел на часы и нервно облизнул губы – ожидание явно затянулось. Кипя от негодования, он достал из заднего кармана узких джинс пачку сигарет.
Закурив и вновь глянув на часы, он осмотрелся по сторонам. Неужели Дэвид не придёт?
Вот уже почти неделю Смайт пытался втереться в доверие к парню: рассказывал про колледж, приглашал его на обеды и старался быть предельно вежливым. Но Дэвид оказался не так прост, как могло показаться на первый взгляд. Все попытки Смайта разговорить подростка заканчивались ничем. Частенько Дэвид отказывался от совместных обедов, ссылаясь на некие срочные и важные дела, а все разговоры парней были больше похожи на длинные монологи Себастьяна. Смайт пытался развязывать откровенные беседы, в большинстве случаев, конечно, выдумывая все свои «страшные тайны», но ничего, эффекта – ноль. Всё-таки на характере Дэвида огромным клеймом отпечатались годы в частных совместных школах. Заметный холод в разговоре, всегда вежливая, словно высеченная полуулыбка - до мальчика было не достучатся. Себастьян уже хотел было принять решение отступить, но раздавшийся в его доме странный телефонный звонок заставил парня передумать и немедленно примчаться в эту глушь.
Звонил Дэвид. Он был буквально на грани истерики, а все его слова были приправлены изрядным количеством всхлипов и завываний. Всё, что смог понять Себастьян из этого потока, так это то, что Дэвид – ничтожество, что его никто никогда не полюбит, и он будет одинок всю жизнь. Быстро смекнув что к чему, Себастьян немедля предложил парню встречу «в любом удобном месте», явно не предполагая, что «удобным местом» для Дэвида окажется безлюдный парк, где повсюду будет птичье дерьмо, а облезшая краска со скамеек не замедлит при соприкосновении прилипнуть к верхней одежде.
Прикончив уже давно не первую по счёту сигарету, Себастьян вновь осмотрелся по сторонам и облегчённо вздохнул, наконец-то! Прямо на него быстрым шагом надвигался Дэвид. Чёрный длинный шарф из толстой пряжи почти скрывал лицо юноши, поэтому определить эмоции Дэвида на расстоянии Смайту не удавалось.
Парень подошёл к скамейке с Себастьяном и молча, присел рядом.
– Привет, – Смайт повернул голову к юноше и слабо улыбнулся.
– Привет, – глухо отозвался тот и шмыгнул носом, зарываясь ещё глубже в шарф.
– Дэвид, что случилось?
Подросток медленно поднял взгляд на Себастьяна и тот невольно вздрогнул. Его глаза. Ещё недавно такие чистые и блестящие, нежно-карего цвета, сейчас они Себастьян мотнул головой: какое ему дело до этого мальчишки, ему нужен лишь секс, а глупые переживания вчерашних школьников его не волнуют.
Дэвид же, всё это время внимательно изучавший лицо наставника, нерешительно кивнул, словно что-то решив для себя.
– Я… я не знаю, как сказать. Я боюсь, что тебе это покажется бредом.
– Мы этого никогда не узнаем, если ты не расскажешь, – Себастьян накрыл своей ладонью холодную руку Дэвида и внимательно посмотрел на него. – Ты можешь мне доверять.
Парень ещё раз кивнул и набрал в лёгкие побольше воздуха:
– Мне нравится один парень. Точнее, нет, не нравится… Я… Я люблю его, а он… – Дэвид шмыгнул носом и опустил глаза, – он – натурал!
Себастьян с трудом удержался от того, чтобы не присвистнуть. История повторяется. Ничего в этом мире не меняется, все геи в подростковом возрасте просто обязаны влюбится в натурала, а потом страдать.
Он попытался отобразить на своём лице что-то вроде сочувствия и погладил руку парня.
– Ты уверен? – Смайт тут же выругался про себя. Отличный, блять, вопрос.
– Да.
– Вы ведь с ним друзья?
– Да.
– И у него кто-то есть?
– Да-а, – Дэвид выглядел, как побитый щенок. Маленький и жалкий.
Себастьян переплёл их пальцы и грустно улыбнулся.
– Милый, не переживай. Ты справишься, я... – парень замялся, отводя взгляд, – я помогу тебе.
Подросток поднял на Смайта грустный взгляд и тихо спросил:
– Но… как?
Себастьян слабо улыбнулся и крепче сжал руку парня.
– Поверь мне. Ты справишься. Мы справимся.
Дэвид уткнулся носом в плечо Смайта, вдыхая уже знакомый запах сигарет и сандала.
– Спасибо, – прошептал он куда-то в грубую ткань пальто, – спасибо.
Смайт лишь победно улыбнулся, пользуясь тем, что мальчик не видит его лица. Дело сдвинулось с мёртвой точки.
Курт Хаммел сидел в огромной незнакомой гостиной и с интересом осматривался по сторонам. Всюду были замысловатые вазы, фарфоровые расписные тарелки и массивные подсвечники. Комната больше напоминала музей антиквариата: на окнах висели кремовые шторы, прекрасно сочетающиеся со скатертями, а на маленьких резных столешницах, под вазами, лежали тёмно-бардовые салфетки, наверняка сделанные вручную. Курт искренне восхищался комнатой; в ней было что-то особенное, некий скрытый шик.
– Так красиво, – посмотрел он на хозяйку дома, - что за гений занимался дизайном этой комнаты?
– Если честно, то я, – женщина улыбнулась, – рада, что тебе нравится.
Собственница дома, Бетти Андерсон, была очень радушной хозяйкой. Она обладала довольно внушающими объёмами и небольшой копной белокурых крашеных волос.
– Ещё бы. Как это может не понравится. Идеально! – Курт всплеснул руками и отпил немного кофе из своей чашки.
Ядовито-розовые губы Бетти растянулись в польщённый улыбке. Она уже было собиралась что-то ответить, как вдруг входная дверь распахнулась. На пороге стоял невысокий смуглый брюнет.
– Тётя Бетти, – закричал он, и подбежал к женщине, схватив её в объятия, – я так скучал!
– Привет, милый, – с улыбкой ответила та, поглаживая племянника по плечу, – ты как всегда непредсказуем, я не ждала тебя сегодня. Если бы знала, то попросила Рауля приготовить что-нибудь особенное.
– Нет, ничего не нужно, – замотал головой брюнет, – я просто проезжал мимо и решил заглянуть к тебе.
Курт, который всё это время наблюдал за «воссоединением» семьи, неловко заёрзал на месте, и Бетти, наконец, обратила внимание на гостя.
– О! Курт! Извини, – всплеснула она руками, – я слишком увлеклась. Знакомься, это мой племянник, Блейн.
.
@темы: фанфик, Игры. Те, которые жестокие